| Пестушко Ю.С. Российско-японские отношения в 1905 – 1907 гг.: начало послевоенной нормализации |
|
|
| 16.07.2012 г. | |
|
Юрий Пестушко Мирный договор формально прекращает состояние войны между подписавшими его сторонами, но не разрешает проблем, вызвавших военное противостояние, а также многих вопросов, связанных с послевоенным переустройством отношений. Не стал исключением и Портсмутский мирный договор, заключение которого оставило неразрешенным целый ряд важных аспектов торговли, рыболовства, политики, а также разграничения сфер влияния на Дальнем Востоке (Маньчжурия). С момента ратификации мирного договора 14 октября 1905 г. Япония и Россия вступили в новый период, в течение которого обеим странам предстояло заниматься разрешением указанных выше вопросов и переустройством двусторонних отношений. Период 1905 – 1907 гг. стал важным этапом в послевоенной истории отношений Японии и России, в течение которого обеим странам удалось заложить фундамент межгосударственного сотрудничества и совместной политики на Дальнем Востоке. Развитие русско-японских отношений в течение двух первых послевоенных лет и ход двусторонних переговоров по подписанию соглашений в 1907 г. получили рассмотрение в российской и зарубежной исторической науке. В работе В. А. Маринова проанализированы послевоенные мероприятия Японии и России в Маньчжурии, а также обсуждение правительствами двух стран условий русско-японских соглашений 1907 г. [1, с. 24–43]. А. В. Игнатьев акцентирует основное внимание на пересмотре внешнеполитического курса Российской империи в 1905 – 1907 гг. и приходит к выводу о наличии объективных причин для нормализации русско-японских отношений [2, с. 147–157, 181]. В исследовании Хосоя Тихиро указывается, что нормализация японо-российских отношений и подписание в 1907 г. между двумя странами общеполитического соглашения были обусловлены обоюдным стремлением Японии и России к межгосударственному урегулированию [12, с. 373–376]. Аналогичное мнение высказывает американский исследователь Питер Бёртон. В то же время, по мнению этого ученого, главную роль в послевоенном урегулировании русско-японских отношений сыграли Великобритания и Франция, заинтересованные в скорейшем возвращении России в европейскую политику [13, с. 2–5]. Представленная работа преследует своей целью, развивая положения вышеназванных исследований на основе привлечения новых исторических источников и специальной литературы, проанализировать послевоенные мероприятия двух стран в Китае, охарактеризовать внешнеполитические факторы, способствовавшие русско-японскому сближению в исследуемый период, а также раскрыть значение подписания русско-японских соглашений 1907 г. В первое послевоенное время отношения Японии и России отличались заметной напряженностью. Условиями заключенного в Портсмуте мирного договора были недовольны и в Японии, и в России. Многие японские военные и политики (Кодама Гэнтаро, Тояма Мицуру, Окума Сигэнобу) по-прежнему рассматривали Россию главным и «непримиримым врагом» Японии, с которым не удалось покончить в ходе недавней войны [15], [3, с.23–24]. В свою очередь, часть российских политических кругов и военных (П. Ф. Унтербергер, А. Н. Куропаткин, В. А. Сухомлинов) считали, что новая война с Японией – дело самого ближайшего будущего [4, с. 24–26], [5, с. 83–84, 93]. В течение периода, охватывающего время от ратификации Портсмутского мирного договора до подписания первых послевоенных соглашений (октябрь 1905 — июль 1907 гг.), на развитие отношений между Японией и Россией заметное воздействие оказывали европейские события. В исследуемое время в Европе соотношение сил определялось растущими противоречиями между Великобританией и Францией с одной стороны, и Германией — с другой. Еще в 1882 г. был создан военно-политический блок Германии, Австро-Венгрии и Италии — Тройственный союз. В 1904 — 1907 гг. в противовес Тройственному союзу, а также с целью не допустить усиления Германии Великобританией создается Антанта. Первым шагом на пути к созданию вышеназванного военно-политического блока явилось заключение англо-французского соглашения 1904 г., предусматривавшего разграничение интересов двух стран в Северной Африке. В условиях создания европейских военно-политических союзов и усиления англо-германских и франко-германских противоречий чрезмерное участие России в дальневосточных делах было не в интересах Франции и Великобритании, которым Российская империя с ее армией были необходимы в Европе. Еще во время Русско-японской войны, на фоне развивавшегося с марта 1905 г. конфликта между Германией и Францией за контроль над Марокко [6, с. 567–569], Париж пытался посредством финансового давления заставить царское правительство переключиться с Дальнего Востока на европейские дела, чтобы заручиться поддержкой Санкт-Петербурга против Берлина. Накануне переговоров в Портсмуте С. Ю. Витте был предупрежден М. Рувье (Maurice Rouvier), что в случае продолжения войны, Россия не сможет получить французские кредиты [2, с. 21–22]. Далеко не случайно русско-французские переговоры о предоставлении Санкт-Петербургу кредитов, необходимых для покрытия военных расходов и поддержания российской финансовой системы, были начаты в конце августа 1905 г. К указанному времени условия мирного соглашения между Японией и Россией были уже определены, что давало Парижу возможность рассчитывать на возвращение России к европейской политике и поддержку в ситуации вокруг Марокко. Не меньшую заинтересованность в скорейшем возвращении Российской империи в европейскую политику демонстрировала Великобритания. Как заверил в ноябре 1905 г. российского посла в Лондоне А. К. Бенкендорфа глава английского внешнеполитического ведомства Э. Грей, до тех пор, пока Россия не оправиться от внутренних неурядиц, Великобритания не будет пытаться нарушить существующее положение по линии интересов двух стран в Азии [2, с. 54]. Таким образом, Россия и Япония приступили к послевоенному урегулированию двусторонних отношений при активном стремлении Лондона и Парижа к вовлечению России в антигерманскую коалицию. В начале 1906 г. правительства Японии и России обменялись дипломатическими представительствами. В Токио был направлен временный поверенный в делах Г. А. Козаков, которого уже в марте того же года сменил Г. П. Бахметев, прибывший в Токио в ранге посланника. В российскую столицу на аналогичный дипломатический пост был назначен Мотоно Итиро. За первые три месяца своего пребывания в России Мотоно постарался выяснить перспективы дальнейшего развития российско-японских отношений. С этой целью он встретился с отправленным в отставку С. Ю. Витте, министром иностранных дел В. Н. Ламздорфом, а также получил аудиенцию у Николая II. Из бесед с министром иностранных дел и бывшим главой российского правительства Мотоно Итиро получил вполне определенное представление о намерении российских политических кругов развивать добрососедские отношения с Японской империей [16, с. 655], [17, с. 651]. Весной 1906 г., через шесть месяцев после ратификации мирного договора, Япония и Россия приступили к переговорам по заключению будущих послевоенных соглашений, включавших целый ряд вопросов: торговлю, рыболовство, навигацию, разграничение сфер интересов Японии и России в Китае. Началу переговоров предшествовала необходимая в таких случаях подготовка – обсуждение правительством Японии и России вопросов рыболовства и торговли с представителями промышленных кругов своей страны. Параллельно с начавшимися русско-японскими переговорами по вопросам рыболовства, торговли и навигации, в рамках послевоенного урегулирования правительствам обеих стран удалось разрешить вопросы, обсуждение которых оказалось за рамками вышеназванных переговоров. Япония и Россия достигли договоренности об отмене Сыпингайского меморандума, запрещавшего свободное передвижение иностранных подданных в пределах оккупированной японскими и российскими войсками территории Маньчжурии. С одной стороны, отмена указанного меморандума означала снятие запрета на иностранную торговлю в Южной Маньчжурии, входившей в японскую сферу влияния. В то же время, это означало и проникновение иностранного капитала, в том числе и японского в Северную Маньчжурию – сферу российских интересов. Неудивительно, что предложение японской стороны отменить Сыпингайский меморандум первоначально вызвало обоснованные возражения российских промышленных кругов и военных, увидевших угрозу экономическим и политическим интересам России в Северной Маньчжурии. Тем не менее, российский МИД, придерживавшийся курса на послевоенное урегулирование с Японией, посчитал необходимым согласиться с предложениями Токио по отмене Сыпингайского меморандума. 27 августа решение российского правительства было утверждено Николаем II, а 23 сентября 1906 г. А. П. Извольский передал японскому послу в Санкт-Петербурге Мотоно Итиро вербальную ноту, в которой указывалось, что «... российское правительство искренне желая прийти к незамедлительному разрешению указанного вопроса, решило объявить недействительным Сыпингайский меморандум ... с 28 сентября <1906 г.>» [18, с. 173]. Через несколько дней после вручения японскому послу указанной вербальной ноты Санкт-Петербург предоставил японским подданным полный иммунитет от российской юрисдикции в Северной Маньчжурии. Мотоно Итиро сообщил Хаяси Тадасу о решении царского правительства обеспечить подданным Японии в Северной Маньчжурии право экстерриториальности, которое распространялось на подданных иностранных государств, находившихся в российской сфере влияния Поднебесной. «… В случае совершения подданными Японии гражданских или уголовных преступлений, (японцы – Ю. П.) не подлежат ответственности перед российскими законами и будут передаваться в руки японских властей» [19, с. 176]. Одним из дальнейших шагов в направлении послевоенного урегулирования явилось решение вопросов, связанных с эвакуацией войск из Маньчжурии. Еще в октябре 1905 г. между Японией и Россией было подписано соглашение, предусматривавшее постепенный вывод войск из Маньчжурии до апреля 1907 г. Однако в декабре 1906 г. Санкт-Петербург принял решение о досрочном выводе своих войск. Причин последнего было, по меньшей мере, две. Во-первых, особой необходимости в дальнейшем нахождении русских войск, по численности все равно уступавших силам Японии, у России не было. Во-вторых, у царского правительства имелся и очевидный расчет продемонстрировать японскому правительству свое стремление к послевоенному урегулированию. Известие о намерении досрочно вывести российские войска, было благожелательно воспринято в Токио. Судя по публикациям в японской прессе, общественное мнение Японии с удовлетворением восприняло новую политическую инициативу Санкт-Петербурга: «… мы верим, что это мнение не только партии бюрократии и войны, а всей российской интеллигенции, сердцем болеющей за истинные интересы своего отечества» [7, с. 3]. Решение российского правительства присоединиться к предложению об отмене Сыпингайского меморандума, досрочный вывод российских войск из Маньчжурии, а также начавшийся обмен военнопленными [20], [8, с. 34–40] безусловно явились важным шагом на пути к послевоенному урегулированию отношений между Японией и Россией. Следует также подчеркнуть, что стремление России и Японии к нормализация отношений становилось заметным не только на правительственном уровне. Например, в 1906 г. Япония приступила к строительству в Порт-Артуре православной часовни и сооружению памятника на развалинах русских фортов и батарей [9]. В то же время, русско-японские переговоры по заключению рыболовного и торгового соглашений выявили разные подходы обеих сторон к добыче морепродуктов, а также принципам, на которых должен основываться торгово-экономический обмен между двумя государствами. На переговорах по заключению рыболовной конвенции ожесточенные споры разгорелись вокруг определения мест, разрешенных подданным Японии для рыболовства, а также относительно регламентации продуктов моря, подлежащих добыче. Не менее напряженными были переговоры между Японией и Россией по заключению торгового соглашения. Предложенный японской стороной проект, предусматривавший беспошлинный допуск японских товаров в пределы России через сухопутную границу с Маньчжурией и свободное плавание японских судов по р. Сунгари, затрагивал экономические интересы России и по этой причине не мог быть одобрен царским правительством. К октябрю 1906 г. русско-японские переговоры по рыболовству и торговле оказались на грани срыва, что заставило Россию обратиться за содействием к Франции и Великобритании. Для оказания давления на японскую сторону российский император Николай II воспользовался готовящимся французским займом Японии. В случае дальнейшего затягивания русско-японских переговоров по рыболовству, обусловленного неуступчивостью Токио, Париж мог отказать Японии в предоставлении указанного займа. А. В. Игнатьев указывает, что обращение российского императора к Франции возымело действие, в результате чего «... обещанное воздействие на Японию в связи с займом было оказано» [2, с. 155]. Как можно судить по документам Министерства иностранных дел Японии, Токио получил предупреждение, что решение о выдаче займа будет напрямую зависеть от положительного результата на переговорах между Японией и Россией [21, с.50]. Усилия для исправления возникшей на русско-японских переговорах ситуации предприняла и Великобритания посредством консультаций своего посла в Санкт-Петербурге А. Никольсона (Arthur Nicholson) и Мотоно Итиро. Таким образом, во многом благодаря вмешательству Великобритании и Франции, Япония и Россия смогли документально оформить в июле 1907 г. двусторонние отношения в сфере рыболовства и торговли. Вместе с тем, роль Парижа и Лондона в заключении вышеназванных соглашений не являлась решающей. Основную роль в послевоенном урегулировании отношений между Японией и Россией сыграла изменившаяся в результате Русско-японской войны геополитическая ситуация в Восточной Азии и новая расстановка военно-политических сил в этом регионе. Вхождение по итогам Русско-японской войны Южной Маньчжурии и Кореи в сферу влияния Японии выявило существование у Санкт-Петербурга и Токио общих интересов в Северо-Восточном Китае. Переговоры по заключению русско-японской рыболовной конвенции и русско-японского договора о торговле и мореплавании показали, что обеим странам необходимо пересмотреть основополагающие принципы двусторонних отношений, применив их к сложившейся геополитической обстановке. Предпринятая в январе 1907 г. попытка российского правительства прозондировать почву относительно подписания с Токио двустороннего соглашения, призванного закрепить статус-кво на Дальнем Востоке, получило благожелательные отклики в японской столице. В свою очередь, стремление Токио и Санкт-Петербурга к послевоенному урегулированию вопросов общеполитического характера оказало положительное влияние и на ход переговоров по рыболовству. Не случайно, кризисная стадия русско-японских переговоров была преодолена в январе 1907 г., то есть уже после англо-французского вмешательства и после того, как Токио и Санкт-Петербург обменялись мнениями относительно целесообразности подписания общеполитического соглашения. 30 июля 1907 г. Япония и Россия сделали первый шаг к проведению совместной политики в Северо-Восточном Китае, подписав в Санкт-Петербурге соглашение по общеполитическим вопросам. Соглашение состояло из открытой и секретной частей. В соответствии с заключенной договоренностью, стороны обязывались уважать территориальную целостность друг друга и все права, вытекающие из существующих между ними договоров. В соглашении провозглашалось, что Япония и Россия признают независимость и целостность Китая и принцип «равных возможностей» по отношению к торговле и промышленности всех стран в этом государстве. Секретная часть соглашения определяла раздел Маньчжурии на русскую (северную) и японскую (южную) сферы специальных интересов, а также устанавливала демарка¬ционную линию между ними. Япония брала на себя обязательства не добиваться железнодорожных и теле¬графных концессий в русской сфере, а Россия – в японской. Помимо этого, Россия признала все договоры и соглашения, заключенные между Япо¬нией и Кореей, и обязалась не чинить препятствий развитию японо-корейских отношений. Со стороны Японии Рос¬сии предоставлялся режим наиболь-шего благоприятствования в Корее. Япония признала наличие специальных интересов России во Внешней Мон¬голии и обязалась воздерживаться от всякого вмешательства, способного нанести этим интересам ущерб [10, с. 168–170]. Посол Англии в Японии Клод Макдональд (Claude M. Macdonald) писал в одном из отчетов, что заключение в 1907 г. русско-японских соглашений по общеполитическим вопросам, торговле и рыболовству было встречено в Японии доброжелательно. Японцы поняли, «... что Россия определенно согласилась с создавшимся положением и решила отказаться от своих амбиций на Дальнем Востоке, по крайней мере, на долгое время» [14, с.55]. В России достижение указанных договоренностей с Японией рассматривалось, в первую очередь, как гарантия безопасности русского Дальнего Востока, позволявшая царскому правительству вернуться в европейскую политику [2, с. 178]. Заключение одного из первых послевоенных договоров между Японией и Россией явилось важным событием для обеих стран. Всего через два года после завершения войны друг с другом, Токио и Санкт-Петербург смогли перейти к проведению совместной политики в Китае. Таким образом, с момента ратификации Портсмутского мирного договора в октябре 1905 г. до заключения в июле 1907 г. между Японией и Россией первых послевоенных соглашений отношения между двумя странами претерпели качественные изменения. Токио и Санкт-Петербург смогли разрешить целый ряд вопросов, связанных с недавней войной, а также документально урегулировать вопросы рыболовства, торговли и сфер влияния в Китае. С одной стороны, началом послевоенной нормализации отношений Токио и Санкт-Петербург были в той или иной степени обязаны Великобритании и Франции, которые приложили усилия к тому, чтобы подтолкнуть обе стороны к разрешению спорных вопросов. В то же время, русско-японское сближение было в немалой степени обусловлено стремлением Японии и России к урегулированию существовавших противоречий в Северо-Восточном Китае. Таким образом, внешний фактор – усилия Великобритании и Франции сыграл свою роль в подписании в 1907 г. Русско-японской рыболовной конвенции и Договора о торговле и мореплавании. Заключению Русско-японской общеполитической конвенции способствовало обоюдное стремление Японии и России к ликвидации спорных вопросов в Маньчжурии и разграничению там сфер своих интересов. В дальнейшем, мероприятия Японии по ограничению иностранной торговли в Северо-Восточном Китае и связанное с этим охлаждение отношений с США и Великобританией обусловили развитие русско-японских отношений в рамках иной схемы – на основе совместной защиты сфер интересов в Китае и дальнейшего укрепления там своих позиций. После заключения в июле 1907 г. первых послевоенных соглашений Япония и Россия перешли к решению задач, не связанных с двусторонними отношениями на Дальнем Востоке. Царское правительство переключилось на европейские дела, в рамках которых Россия продолжила обсуждение с Великобританией условий будущего соглашения по размежеванию интересов в Персии, Афганистане и Тибете. 31 августа 1907 г. было подписано Русско-английское соглашение о территориальной целостности Тибета, разделе сфер влияния в Иране и исключении Афганистана из сферы интересов России [11, с. 120–121], [6, с. 610–611]. Тем самым Россия сделала важный шаг на пути присоединения к участникам антигерманской коалиции, чего добивалась Великобритания. В свою очередь, японское правительство после заключения в 1907 г. соглашений с Российской империей было занято укреплением собственных позиций в Корее, с которой в июле 1907 г. был подписан японо-корейский договор, расширявший полномочия генерального резидента и лишавший Корею возможности проводить самостоятельную внешнюю политику (В японской исторической литературе – Дай сандзи никкан кёяку 第三次日韓協約, Третья японо-корейская конвенция). Таким образом, за исключением предварительной договоренности о повышении ранга взаимных дипломатических представительств до посольств, заключенной между Японией и Россией в сентябре 1907 г., правительства обеих стран не предпринимали каких-либо существенных шагов в двусторонних отношениях вплоть до весны 1908 г. Заключение Итоги Русско-японской войны изменили геополитическую ситуацию в Восточной Азии: Япония выдвинулась на позиции регионального лидера, а Российская империя, потерявшая Южный Сахалин, южную ветку Китайско-Восточной железной дороги и Ляодунский полуостров, утратила свои прежние позиции на Дальнем Востоке. После завершения войны обеим странам предстояло выработать новые принципы межгосударственных отношений. Недовольство итогами военного конфликта на Тихом океане в России и Японии оставляло сравнительно немного шансов для послевоенного переустройства отношений между двумя странами. Тем не менее, уже в октябре 1905 г. Япония и Россия приступили к выводу войск из зоны боевых действий в Северо-Восточном Китае. В начале 1906 г. состоялся обмен дипломатическими представительствами, а весной того же года были начаты переговоры по торговле, рыболовству и разграничению сфер влияния в Китае. Несмотря на то, что переговоры проходили непросто, а в определенный момент даже потребовалось вмешательство Франции и Великобритании, Япония и Россия смогли достичь принципиальных договоренностей по политическим и экономическим вопросам. Первые послевоенные соглашения, подписанные между Японией и Россией в 1907 г., открыли новую страницу в истории взаимоотношений двух государств, основой которых стала политика «взаимных компромиссов и защиты интересов в Маньчжурии» [22, с. 188]. Все это позволило обеим странам упрочить межгосударственные связи и в дальнейшем перейти к проведению совместной политики в Северо-Восточном Китае на основе общности политических и экономических интересов. Литература и источники
|
|
| Последнее обновление ( 26.12.2012 г. ) |
| « Пред. | След. » |
|---|
