| Мещеряков А.Н. Природная эстетика Сига Сигэтика |
|
|
| 19.12.2012 г. | |
|
Александр Мещеряков Книга Сига Сигэтака (1863-1927) "Японский ландшафт" ("Нихон фукэй рон") вышла в свет 27 октября 1894 г. и сразу стала бестселлером. Причина популярности сочинения состояла не в научности, а в публицистическом задоре - он был первым, кто во всеуслышание заявил: природа Японии не просто хороша, она прекраснее, чем природа любой другой страны мира. Если говорить об общих чертах природы, которые придают Японии красоту и уникальность, то это: 1. многообразие климата и множество морских течений; 2. высокая влажность; 3. обилие вулканов; 4. бурные и порожистые реки. В традиционной культуре Японии море представлялось стихией, обладавшей в значительной степени отрицательными коннотациями. Море - это тайфуны и бури, море - это путь заграницу, от которой японцы ждали не столько приобретений, сколько неприятностей. Отражением такой ситуации послужило добровольное закрытие страны для внешних контактов в начале XVII в. Официальная идеология позиционировала Японию прежде всего как страну земледельческую. Однако в период Мэйдзи ситуация меняется - Япония вовлекается в международное разделение труда, обзаводится флотом - военным и торговым. Меняется и оценка морской среды в общественном мнении. Отражением этого факта и явились рассуждения Сига Сигэтака о море. Они имеют "объективистский", научный характер. Он перечисляет географические особенности побережья Японского моря и Тихого океана, приводит их характеристики с точки зрения рельефа, господствующих ветров, имеющихся морских течений, удобства мореплавания и т.д. Однако при сравнении "морского раздела" книги с другими ее частями, нетрудно заметить, что в других частях автор обильно уснащает свое повествование высокохудожественными цитатами - как поэтическими, так и прозаическими. В морском же разделе они полностью отсутствуют. Вероятно по той причине, что традиционной художественной культурой не был выработан восторженный язык для описания морской среды. Сам Сига тоже не находит высоких слов, когда речь заходит о море. Неудивительно, что морской раздел книги - самый короткий и насчитывает всего несколько страниц, а два приведенных в книге стихотворения на английском о море принадлежат перу никому не известных европейских стихотворцев (с.307-308).[i] Больше внимания уделяется многообразию климата. Автор констатирует, что большая протяженность архипелага в меридиональном направлении обусловливает многообразие климатических зон на территории страны, а это, в свою очередь ведет к многообразию растительного мира. Это многообразие, по убеждению автора, и составляет красоту Японии. Одним из основных концептов дальневосточной натурфилософии был концепт ци (яп. ки) - энергия, пульсация которой обеспечивает все природные процессы. Сам термин "погода" (тэнки) буквально означает "небесное ки". Первоначальное значение ки - это пар над варящимся жертвенным рисом. Таким образом, в этом понятии присутствует признак "влажность", который обладает исключительно положительными и сакральными характеристиками. Одной из главных особенностей японского климата Сига Сигэтака считает именно его влажность. "Влажность" - понятие научное, в эпоху, когда Япония увлеченно овладевала достижениями западной науки, японцы переводили традиционные мыслительные категории на современный научный язык. При этом "осовремененивании" значительная часть прежних смыслов сохраняла свой первоначальный заряд. Эта же участь постигла и ки-энергию, которая превратилась во "влажность". В традиционной Японии ее обитатели много страдали от избытка атмосферных осадков: ливневые дожди и тайфуны постоянно угрожали их жилищам, посевам, ирригационным сооружениям, самой жизни. Что касается художников и литераторов периода Эдо, то изображение (воспевание) влажного воздуха в виде дымок, туманов, моросей было одним из любимых объектов художественного отображения. Таким образом, отношение японцев к атмосферной влаге было двойственным. Однако Сига Сигэтака не интересуют отрицательные для хозяйственной деятельности и здоровья человека последствия влажного климата, он приписывает влажности исключительно положительные коннотации - настолько, что один из рецензентов называет его сочинение "туманоманией". Такому пониманию влажности способствует и употребляемый Сига термин суйдзёки ("водяное ки"). Его влажное прикосновение делает природную жизнь разнообразнее, придает ей дополнительное качественное измерение. Японские облака - самые красивые в мире. Поскольку на материке таких облаков не бывает, то тамошние поэты и художники не умеют, в отличии от японских, точно и тонко отражать в своем творчестве те природные (атмосферные) изменения, которые происходят под влиянием влажности, превращающей японское небо и землю в прекрасное (с.51-55). Таким образом, японцы, находясь в особых природных условиях, умеют то, чего не умеют другие. Подводя итог сказанному о влажности, Сига Сигэтака утверждает, что без этой влажности Япония не была бы красивой страной, а поскольку она таковой является, то это - огромное счастье для литераторов, художников, скульпторов и других глубоких натур. Наиболее протяженный раздел книги Сига Сигэтака посвящен горам, которые он считает самым важным элементом японского ландшафта. В этом отношении он шел вслед за традицией. Приверженцы самых разных направлений буддизма и синто почитали горы в качестве священного объекта. Многие японцы воспевали их в своих стихах и изящной эссеистической прозе, изображали на живописных свитках. Сообщив читателю, что одну пятую часть территории Японии занимают вулканы (действующие или потухшие), Сига объявляет их "главным элементом красоты японских пейзажей". Что до других стран, то ни в Корее, ни в Китае, ни в Европе нет такого количества вулканов, из чего Сига Сигэтака заключает, что именно на Японию употребил свои главные силы Творец (с.175). По мнению автора, японские горы в выгодную сторону отличаются от гор в других странах не только количеством, но и качеством: заграничные горы выглядят голыми, японские же - в силу большой влажности - покрыты многообразной растительностью. Горы служат для Сига Сигэтака несравненным источником художественного вдохновения. Только в горах можно обнаружить такие чистые и свежие краски (в том числе и самый "престижный" фиолетовый цвет - цвет одежд даосских небожителей и высших придворных), только в горах облака напоминают воздушную ткань, которую ткут небожительницы, только в горах восходы сродни чистому пламени, только в горах вода в озерах так чиста и покойна. Чудесен вид пиков, высящихся над облаками. Так же неподражаемы горная зелень и цветы. (с.193-195) Сига Сигэтака воспевал вулканы, для него их главной особенностью являлась способность пробуждать в человеке поэтические чувства. Разумеется, он знал и про тот ущерб, которые могут наносить человеку извержения, но этот ущерб для него - величина исчезающе малая. Предугадывая читательское недоумение, он возражает гипотетическому оппоненту, который смущен тем фактом, что автор не поминает о разрушительной силе вулканов. Сига Сигэтака отвечает ему следующим образом: без вулканической деятельности и без гор земля была бы совершенно круглым, скучным и унылым шаром, пейзаж не вызывал бы восхищения, виды Японии были бы лишены присущей им красоты. Наличие гор увеличивает поверхность территории Японии, умножает ее разнообразие. Выслушав эту хвалу горам, смущенный оппонент спрашивает автора: разве жизнь японцев не наполнена страхом в ожидании неминуемых извержений? Разве постоянный страх не препятствует развитию страны? Разве европейские державы и Америка не смогли достичь впечатляющего развития - несмотря на то, что там отсутствуют вулканы? Но Сига Сигэтака трудно смутить. Он упрекает собеседника в слабом знании истории: ведь сам Рим, являющийся предшественником современной европейской цивилизации, построен на скале вулканического происхождения, а потому его можно назвать "вулканической страной". Следовательно, и Япония, являющаяся такой же вулканической страной, тоже должна выполнить свое "небесное предназначение" и стать "истоком для будущей восточной цивилизации". И тут собеседнику возразить было уже нечего - он удаляется. А Сига Сигэтака заключает: японцам были дарованы вулканы, "без их воспевания, без восхваления их красоты японцы перестали бы быть японцами" (с.189-191). Совершенно особое место в рассуждениях Сига Сигэтака занимает гора Фудзи. Сига Сигэтака видит в Фудзи непревзойденный образец и находит, что "Фудзи воистину является эталоном для знаменитых гор всего мира" (с.97). Фудзи выступает также в качестве инструмента "символической экспансии" или "эстетического империализма". Сига Сигэтака пишет, что когда Шаньдунский полуостров станет частью Японской империи, то тогда священная для китайцев гора Тайшань, на которой древние китайские императоры молились богам Неба и Земли, будет переименована в "шаньдунскую Фудзи". Та же судьба ожидает и самую высокую гору Тайваня. И тогда японские литераторы и художники получат новый "природный материал", создадут новые шедевры, и сумеют воспеть красоту этих "новых Фудзи" лучше, чем сумели сделать это их предшественники. (с.319-320) Сига Сигэтака полностью игнорирует экономический аспект колониализма, он не говорит о том, что расширение территории Японии может быть "выгодно". Точно так же, как и многие его читатели, он испытывал от территориальных приобретений прежде всего радость поэтическо-эстетического свойства. Эти люди оперировали не с миром вещным, а с миром символическим. Недаром Сига Сигэтака говорит не о расширении территории страны, а о "расширении карты нашей империи". Следует сказать, что план Сига был отчасти осуществлен. В результате победы в японо-китайской войне Тайвань стал частью японской империи, и самая высокая гора Тайваня Юйшань (3997 м) была переименована. Причем произошло это по императорскому указу, что подчеркивало значимость этого события. Таким образом, император Мэйдзи реализовал древнее государево право давать названия природным объектам и распорядился назвать тайваньскую гору Ниитака - "Новой Высокой Горой". Поэтический подход Сига Сигэтака реализовался во вполне практических действиях. Мещеряков Александр Николаевич, д.и.н., профессор Института восточных культур и античности РГГУ [i] Здесь и ниже ссылки на сочинение Сига Сигэтака приводятся в круглых скобках с указанием страницы по изданию: Нихон фукэй рон. Токио, "Иванами бумпо", 1995. |
|
| Последнее обновление ( 26.12.2012 г. ) |
| « Пред. | След. » |
|---|
