Эскалация напряженности между Китаем и Японией |
12.08.2013 г. | |
Дмитрий Стрельцов Конфликт между Японией и КНР вокруг островов Сэнкаку вновь обострился. О том, почему нынешняя эскалация напряженности в отношениях двух стран носит неординарный характер и каким может быть развитие событий, — в комментарии заведующего кафедрой востоковедения Дмитрия Стрельцова. 7 августа четыре китайских судна вошли в территориальные воды Японии в районе островов Сэнкаку. На сайте Государственной океанической администрации КНР было размещено сообщение о том, что китайские суда береговой охраны «в ходе патрулирования» в районе архипелага Дьяоюй заметили японские корабли, которые «нарушили китайский суверенитет», и дали им дали им указание уйти из китайской акватории». На следующий день китайскому послу в Токио была предъявлена нота протеста с требованием незамедлительного ухода из японских территориальных вод. Нынешний инцидент явился продолжением длинной череды фактов нарушения китайскими кораблями японских границ, которые регистрируются с сентября прошлого года, когда японское правительство приняло решение о выкупе нескольких островов архипелага у частных лиц. Тем не менее, прошедшее событие можно оценить как неординарное и даже из ряда вон выходящее. Во-первых, китайские суда находились в японских территориальных водах 24 часа — самый длительный отрезок времени за всю историю конфликта. Это свидетельствует о растущем осознании китайской стороной новой реальности, в которой соотношение экономической и военной мощи двух стран стремительно смещается в сторону Китая. Во-вторых, обращает на себя внимание тот факт, что очередной конфликт произошел в разгар переговоров двух стран о возможности проведения двустороннего саммита. Сигнал из Пекина можно воспринять как форму давления с целью заставить японскую сторону пойти на уступки, причем не обязательно по территориальному вопросу. Таким образом, Китай явно провоцирует Токио, заставляя его нервничать. Для Японии нормализация отношений с Китаем остается одной из наиболее насущных дипломатических задач. Поставив перед собой цель нормализации отношений с соседями, Абэ пока не смог добиться видимого прогресса на двух направлениях — китайском и южнокорейском. Для японского премьера, существенная часть личного политического капитала которого связана с успехом курса на политическую нормализацию отношений с Пекином (2006 год) после их заметного охлаждения в «эпоху Коидзуми», достижение новой разрядки в этих отношениях становится делом чести. Кабинет Абэ прилагает огромные усилия, чтобы сдвинуть политический диалог с Китаем с мертвой точки. Летом 2013 года прошла череда визитов в Пекин японских эмиссаров, цель которых — убедить китайское руководство согласиться на скорейшее проведение саммита. В июне Китай посетил один из ведущих внешнеполитических советников Абэ С. Яти, в июле — другой его советник И. Иидзима, в конце июля — заместитель министра иностранных дел Японии А. Саики. Однако получить от Китая официального согласия на проведение встречи на высшем уровне никому из них не удалось. Например, итогом визита А. Саики, который встретился 29 июля с китайским министром иностранных дел Ван И, было согласие китайской стороны на «продолжение диалога с помощью различных каналов» (цит. по «Асахи симбун»). Однако официальный Пекин не дал по поводу саммита никаких обещаний, а газета China Daily сообщила о том, что у Китая «в ближайшем будущем нет планов на проведение встречи Председателя КНР Си Цзиньпина и премьер-министра Японии С. Абэ». Тем не менее, возможность подобной встречи никто пока не списывает со счетов. Наиболее вероятным сроком для проведения саммита считается сентябрь, когда ожидается ряд крупных международных форумов, включая саммит Большой двадцатки и Генеральная ассамблея ООН, на полях которых появляется много возможностей для подобной встречи. Для Китая, который также понимает важность снижения конфронтационного настроя в отношениях с Токио, согласие на саммит, тем не менее, становится своего рода разменной монетой. Неоднократно КНР заявляла о том, что главным условием проведения саммита является признание Японией проблемы Сэнкаку как таковой. В Пекине понимают, что японская сторона не может пойти на такой шаг по принципиальным соображениям — это подорвало бы ее позиции в споре. Однако у Китая появляется возможность, пойдя на «уступку» (например, согласившись на саммит без выполнения японской стороной указанного условия), выторговать себе выгоду на других направлениях. Например, Китай может добиться того, чтобы сам Абэ и члены его кабинета не посещали храм Ясукуни 15 августа, который отмечается в Японии как день окончания войны. Могут быть достигнуты и иные, менее очевидные договоренности, касающиеся нового «кодекса поведения» сторон в будущем. Эти договоренности, скорее всего, будут неформальными и непубличными, а их содержание предстоит выработать дипломатам в преддверии визита. По всей видимости, в дальнейшем для Китая патрулирование вокруг Сэнкаку станет рутинной практикой, а Япония будет вынуждена если не примириться, то привыкнуть к постоянному китайскому присутствию в спорных акваториях. Таким образом, вопрос заключается в том, чтобы наладить на двустороннем уровне механизмы, которые будут предотвращать эскалацию напряженности, сопровождающей эту практику, в стадию вооруженного конфликта. Новый «кодекс поведения» сторон может включать пункты, согласно которым в спорные воды с обеих сторон не будут допускаться любые боевые единицы регулярных вооруженных сил. Примечательно, что с китайской стороны патрулирование проводится пока кораблями Китайской береговой охраны (Chinese Coast Guard, CCG), которая с недавних пор взяла на себя функции контроля за морским промыслом, океанографических исследований, таможенной службы и пограничной охраны. Именно это ведомство становится ключевым агентом китайской стороны в реализации политики в отношении Сэнкаку. Кроме того, речь может идти о недопущении на спорные острова, причем как с китайской, так и с японской сторон, членов националистических организаций. Опыт прошлого показывает, что высадки националистов сопровождаются риском прямых стычек с японской береговой охраной. Если подобные стычки повлекут за собой человеческие жертвы, это неизбежно вызовет новый всплеск враждебности, что многократно повышает риск конфронтации (в том числе военной), поскольку руководства Японии и Китая находятся, пусть и в разной степени, в зависимости от общественного мнения. Недавние опросы показали, что около 90% граждан Японии и Китая негативно относятся к стране-партнеру. Немалое значение, с точки зрения перспективы дальнейшего развития конфликта, будет иметь ситуация вокруг нефтяных месторождений вокруг срединной линии между исключительными экономическими зонами двух стран. В 2008 году Япония и Китай договорились начать совместное освоение шельфа, однако соглашение так и не заработало. Если Китай начнет разработку в одностороннем порядке, действуя со своей стороны срединной линии, в Токио это будет воспринято как очередная пощечина, что немедленно приведет к новому витку эскалации напряженности. Источник: Портал МГИМО 12.08.2013 |
« Пред. | След. » |
---|